Не то чтобы я был фанатом всякого рода социальных сетей, но рабочая необходимость и дух времени диктовали свои условия, которым я спокойно подчинялся. У меня есть странички "ВКонтакте" и в "Фейсбуке" (второе - на случай необходимости оперативного общения с иностранцами), и я, как и всякий современный человек, время от времени там обитаю. Сегодня мне необходимо было обсудить с коллегой, по совместительству лучшим другом, новый проект, и мы решили, что самый удобный способ сделать это не выходя из дома и не раскошеливаясь на услуги сотовой связи - списаться в "ВКонтакте".
Я включил тот самый ноутбук, который все же удалось вернуть к жизни. Пока он загружался, меняя цвета фона экрана загрузки словно калейдоскоп, я сделал себе кофе и удобно устроился на диване. Открыв браузер и вслепую набрав адрес, набивший оскомину или, лучше сказать, мозоли на пальцах пользователей Интернета, оказался в виртуальном социальном пространстве. Индикатор новых сообщений участливо доводил до моего сведения, что некто оставил мне послание. Я решил, что это Пашка маякует о готовности поговорить о работе и еще о чем-нибудь между прочим, и уверенно перешел на страницу личных сообщений. Однако Пашка все еще был оффлайн и, скорее всего, снова был запряжен супругой помогать по дому. Оказалось - привет от старого школьного товарища, что недавно начал осуществлять мечту, о которой он прожужжал все уши еще в школе - повидать весь мир. Я был рад за него, но почему-то именно сейчас все эти восторги, подкрепляемые красочными фотоотчетами, заставляли меня впадать в уныние. В итоге я довольно сухо выразил одобрение его деятельности и пожелал новых достижений, а на вопрос "Ну, а как ты?" коротко ответил: "Работаю". И снова страница приняла усталый, неактивный вид, впрочем, как и я сам. В ожидании, когда, наконец, Пашка вырвется на время из семейного плена и появится в сети, я открыл новую вкладку с поисковиком и принялся искать материалы, которые могут пригодиться в проекте. Через пару минут я вернулся в "ВКонтакте" и обновил страницу.
Мои Друзья +1
Я удивился уже самому факту, что кто-то хочет меня "зафрендить". Впрочем, в следующую секунду я уже решил, что это, скорее всего, рекламщики или аферисты в сети. С намерением не иметь с оными никаких дел и сразу отклонить приглашение я кликнул по "Моим Друзьям". А заявка оказалась от... Евы! Я опешил и решил было, что это галлюцинация. О таких случаях говорят - выдавать желаемое за действительное. Я, конечно, не томился ожиданием весточки от нее, но часто (возможно даже чаще допустимого) думал о ней, но не решался снова врываться в ее жизнь. К тому же у меня было не так много свободного времени, которое сверх того съедалось необходимостью чаще бывать у родителей и заниматься с племянницей. Житейские проблемы стали для меня чем-то вроде дождя для Петербурга - столь же привычным и неизменным в течение многих лет.
Но нет, мне не померещилось. Это действительно была Ева. Вот же, написано: "Ева Романова". "Красивая, императорская фамилия", - подумалось мне. Удивительно и странно, что она вспомнила обо мне спустя месяц.
Я принял заявку и, мгновение поколебавшись, открыл диалог.
Я не сразу придумал, что написать, и решил, как мне и было однажды посоветовано, быть проще.
"Привет! Рад встрече, пусть и в виртуальном пространстве:)"

Я встал с дивана и перебрался за стол, подложив под ноутбук книжку, чтобы вентиляционные отверстия не соприкасались с его поверхностью. Отрегулировав ползунок микшера, я включил звук, чтобы сразу слышать оповещение о новом сообщении. Пока я проделывал эти нехитрые манипуляции, компьютер издал короткий цокающий сигнал: Ева ответила. Я напрочь забыл и о кофе, любезно сваренном мне кофеваркой; он уже, должно быть, давно остыл.
Неоконченная фраза в сообщении повергла меня в недоумение - какая мысль? Предположений у меня не было от слова совсем, и я терпеливо дожидался, пока текст "Ева набирает сообщение" сменится этим самым сообщением. Оказалось, Ева вспомнила о моем полушуточном желании принять кое-какое косвенное участие в судьбе ее черепахи.
Конечно, я помнил о своем обещании взять на себя проблему пола Рафаэльки. Но при том ритме жизни и всем, чем она была наполнена в последнее время, мне было, мягко говоря, не до черепах. И я понял, что этот вопрос не что иное как способ поддержать разговор, вернее, продолжить тот, что как-то неловко оборвался в известный солнечный июньский день.
"К сожалению, не представилась возможность:) Как, к слову, поживают Рафаэлька и ее хозяйка?"
Буду честным. Уверен, что Ева не обидится на меня за это. Но в этом вопросе мне вновь почудился латентный намек на очную встречу.

Мне вдруг стало несколько стыдно, что я подвел Еву и не почитал хоть сколько-нибудь о черепахах. Это был бы действительно повод... Впрочем, я пресек продолжение мысли, вовремя вспомнив, что у меня, вобщем-то, есть девушка. Марина. Я давно ее не люблю и искренне считаю, что не являюсь тем человеком, который ей действительно нужен. И чувствую, что она сама все более склоняется к этой мысли. Но ответственность перед ней и уважение ее как человека и как женщины не позволяет мне просто взять и в одночасье порвать с ней. Мы вместе несколько лет, правда, последние полгода это "вместе" резко не соответствует самому понятию. И тем не менее... Наверное, все же пора расставить все точки над i. Почему-то я вдруг вспомнил об этом, и захотелось исполнить намерение как можно скорее. Поговорить с Мариной чистосердечно, она поймет, должна понять и согласиться. Ибо я так больше не могу.
"Прости, дела. Но я помню об этом, и рано или поздно мы докопаемся до правды."
Мы?
"Главное - чтобы для грусти не было настоящего повода. Еще не время для осеннего сплина!"
Хотелось признаться, что меня посещает такое же ощущение острой нехватки... чего? Но не будет ли это преждевременным? Скорее всего, вся эта затея с препиской нечто вроде визита вежливости в стародавние времена. Мол, прилично знакомым время от времени справляться о благополучии друг друга. Или за всем этим таится нечто иное?
Я быстро стер набранное словно помимо моей воли "Мне тоже не хватает...". Рука потянулась к клавишам "Т", "Е", "Б" и "Я", но я справился с этим наваждением. Где-то глубоко внутри я признал, что это правда. Но я не могу вытащить эту правду на свет, так как это будет бесчестно по отношению к Марине. Да и Ева вновь может понять меня неправильно и счесть, не дай Бог, каким-нибудь ловеласом.
К счастью, меня отвлекло новое сообщение. На этот раз от Пашки, с которым мне уже совсем не хотелось говорить, особенно о работе. Он, конечно, начнет с того, как на нем ездит, не давая продохнуть, его благоверная, а дети, несмотря на то что малы, берут с нее показательный пример. Я решил, что Пашка потерпит пару минут. И отправил еще одно сообщение Еве.
"У меня все нормально. Работа-дом-работа, такой вот зацикленный маршрут."
Я хотел что-то спросить, но что именно - никак не мог понять. Мне многое хочется узнать о ней...
"Как дела в книжном магазине? Я ведь так и не приобрел у тебя ни одной книги."
Совсем не то! Хотя, возможно, мне удастся таким образом узнать, в какую ближайшую смену работает Ева и... И?

Я терялся на фоне реплик Евы - среди ее живых, непосредственных, идущих из глубины сердца слов, не отретушированных рассуждениями в стиле "А стоит ли так писать/говорить/думать?". Очевидно, она писала все, что приходило на ум, в то время как я старательно взвешивал каждое слово, прежде чем оцифровать его на клавиатуре и, тем паче, отправить ей. Возможно, из-за этой привычки меня могут счесть скептиком, циником, "сухарем" и вообще закрытым на все возможные замки человеком, не желающим поддерживать разговор. Я честно пытался, как мог, проявить заинтересованность в этом разговоре, но у меня никогда не получалось выразить словами все, что я хочу выразить.
"Спрятан твой запретный плод где то далеко
Хочешь принесу тебе
Виски с молоком?"
Я "допел" куплет хорошо знакомой песни.
"Я тоже люблю осень, особенно пасмурную, дождливую. Осенние дожди по-особенному звучат)"
Ну вот, потянуло на романтизм.
"Если бы было так просто разорвать этот круг... "
Я не стал продолжать и надеялся, что Ева не спросит, что, собственно, мешает это сделать. Мне не хотелось бы вдаваться в подробности своей частной жизни. Не потому, что в ней было что-то, не подлежащее освещению, но вряд ли кому-то будет интересно узнать, что мой старший брат - алкоголик и почти что криминальный элемент, что я все свободное время вожусь с болеющими родителями и пятилетней племянницей.
"О том, чем я люблю заниматься больше всего, лучше не говорить, а видеть. А еще лучше - участвовать."
И зачем было интриговать... Чтобы обеспечить еще один повод встретиться?
"Значит, послезавтра!" - промелькнула мысль. И я записал это в воображаемый ежедневник.
"С удовольствием:)"
Лучше книги, купленной у Евы, может быть только книга, прямо принадлежащая ей. Странно, почему мне вдруг захотелось прикоснуться именно к переплету, которого прежде касалась она.

Как назло Пашка начал мучать с обсуждением проекта, искренне не понимая, на что я все время отвлекаюсь. Но рассказать ему я никак не мог. Почему-то я чувствовал себя чуть ли не преступником, тайно общаясь с Евой. Впрочем, я специально не скрывал факта знакомства с ней: никто не спрашивал, я и не говорил. К тому же наше общение не выходило ни за какие рамки, которые вообще можно установить в том или ином виде. И все же я чувствовал, что Ева затрагивает глубоко скрытые струны моей души, до которых еще никому не удавалось добраться. И мне казалось, что, в свою очередь, тоже подпущен довольно близко к ее душе. Но мы упрямо не признаемся в этом даже самим себе, оправдываясь установившимся укладом жизни и прикрываясь другими людьми, которые успели занять некоторые места в ней раньше.
") Так уж и быть, дам тебе подсказку: мое любимое занятие является старшим "родственником" твоего."
Я имел в виду свое пристрастие к живописи. Говорят, у меня наблюдается даже что-то вроде таланта, но для меня то способ выражения эмоций и отражение умонастроения, своеобразное общение с миром, природой. Когда берешь в руки кисть, макаешь в кюветик с акварелью и проводишь кистью по пористой тонированной бумаге... Весь окружающий мир не то чтобы перестает существовать, а напротив, словно только и существует ради рисунка, ради творческого момента запечатления, в который вкладываю я сам себя, будто незримо, но безраздельно присутствуя в пейзаже.
"В таком случае предлагаю сделать так: поделись последней прочитанной тобой книгой."
Я уверен, что еще не успел прочитать то, что совсем недавно читала Ева. Я не верю в различные учения об энергетике и тому подобном, но уже был готов самовольно наделить предмет, принадлежащий ей, особенными свойствами.
"И да, я более чем уверен, что у тебя хороший литературный вкус."
И не потому, что она работает в книжном магазине. А... не знаю, просто уверен. Априори.
Я уже запланировал появиться послезавтра в "Папирусе" как вдруг... Что? Почему?!
"Прости, но я не понимаю. Снова какое-то недо?"
Аккуратно уточнил я, подозревая очередное недопонимание. Однако в этот раз я не успел сказать что-то двусмысленное, чтобы быть неверно понятым. И, стало быть, проблема глубже, чем то, что может лежать на поверхности. Похоже, предстоит серьезный разговор, возможно, по душам. Я одновременно ждал и боялся его.

Пашка все же заставил меня потратить на разговор конкретно с ним минут 15 драгоценного времени. Кто знает, может, за это время Ева уже покинула виртуальное пространство, и наше общение снова оборвалось на полуслове. Но работа есть работа. Я попросил Пашку опустить обсуждение его семейной жизни и комментарии по поводу отсутствия таковой у меня и сразу перейти к делу. Он накидал кое-какие эскизы, которые я поверхностно просмотрел и сказал, что на днях доведу до ума. На самом деле я думал совершенно и другом и, когда закрыл диалог с Павлом, совершенно не вспомнил, какие именно заготовки он мне уверенно "втирал". И вообще весь мой рабочий настрой давным-давно остыл, как и кофе, о котором я тоже до сих пор так и не вспомнил.
Я открыл сообщение Евы и... Хорошо, что она меня не видит, а то наверняка почувствовала себя неловко. А мне бы очень не хотелось каким-либо образом смущать ее. Так что я рад, что в этот раз мы отделены друг от друга экранами. Это наивное, но логически выведенное утверждение заставило меня беззлобно улыбнуться и в который раз диву даться, насколько девушки предприимчивые сказочницы. Меня совершенно не обидело это сообщение, и я спокойно ответил следующее.
"А, ты об этом. Что ж, позволь мне кое-что объяснить..."
Я случайно нажал на Enter, и мое сообщение мгновенно и преждевременно улетело. Я принялся было строчить продолжение, но вдруг раздался телефонный звонок. Я с нетерпеливым раздражением отошел от ноутбука, следуя за источником монотонной мелодии. Телефон оказался благополучно оставлен мной на кухне. На экране высветилось: "Марина". Черт! Если она собралась приехать... Я подумал, что если не возьму трубку, она точно приедет без предупреждения. Мысленно проклиная все на свете, я провел по экрану пальцем в направлении зеленой стрелки.

Мне не терпелось поскорее закончить разговор с Мариной. Но она, как будто специально, не прекращала трещать в трубку, спутывая все мои мысли. Она спрашивала, как родители, Кирилл и Лизонька и мне, в свою очередь, пришлось задавать встречные вопросы. Тем не менее, она почуяла неладное и совсем вывела меня из себя, бросив "Ты совсем меня меня слушаешь, как всегда!". Я оправдался занятостью и как можно мягче попросил перезвонить в другое время. На что она что-то промурлыкала и напросилась приехать утром. Тяжело вздохнув, я выключил телефон и вернулся к ноутбуку.
Ева все еще была в сети. Я мельком глянул на экранные часы - довольно поздно.
"Прости, меня отвлекли. В общем, да, у меня действительно есть семья. Мама. Некогда преподаватель истории в средней школе, нынче на пенсии. Папа. Самый лучший архитектор из тех, кого я знаю. Правда, не так давно его попросили уступить дорогу "молодому поколению" и "новой крови". Старший брат Кирилл. Пожалуй, о нем не стоит говорить. И девочка, фотографию которой ты имеешь в виду, - действительно дочь, но не моя, а Кирилла. И приходится мне племянницей. Зовут ее, к слову, Лиза. Вот и вся моя семья. Так что кольца у меня нет по одной причине - я не женат."
О наличии в моей жизни Марины я решил пока умолчать. Завтра она приедет, и я поговорю с ней начистоту. Полагаю, ей не понравится этот разговор, но по телефону она дала понять, что сама не против решить, как мы будем жить дальше. И я уже решил. Мы с Мариной расстанемся.